Расслышав властное шипение Россе себе на ухо, юноша ничего не сказала, а лишь крайне болезненно вздохнул. Кажется он хотел что-то вот-вот произнести, но слова мафиози смогли вовремя уберечь молодого бриолинщика от возможным проблем. (бросок на убеждение был успешным) Но паренек не смотрел на своего защитника, а лишь сверлил своим очень неуверенным взглядом гравий под ногам, закончив озираться по сторонам после решительной фразы итальянца. Смотря же на Сэла Алессандро отчетливо понял, что пацан не справляется с внутренними чувствами, раздираемыми его. Ноги хлюпика сильно дрожали и подкашивались на месте, а на гравий под ним летели большие капли слез и пота. Слышались тихие всхлипывания. На момент Альфонсе даже показалось, что паренек сейчас обмочиться, когда послышался очередной громогласный бас важного полицейского с бумажками, а заключенные за забором завыли еще сильнее.
— Костеллани! – раздался, как грохот от выстрела пушки, голос стража тюремного порядка, но ответа не последовало, как это было до того. Краем глаза мафиози заметил, как его подзащитный начал слегка ерзать на месте и качать головой, будто бы что-то отрицая. Задержка явно не понравилась полицейскому и он, оторвав свой величавый взгляд от бумажек, злостно осмотрел толпу.
— Я СКАЗАЛ "КОСТЕЛЛАНИ"! – уже срывая свои голосовые связки начал вопить коп на весь двор и дальше. Все его лицо налилось красной краской. Тут же, довольно неожиданно, встрепенулся Сэл и крайне неуклюже седлал два шага из строя. Его лицо было полностью перекошено в ужасе и страхе от теперь уже полного осознания дела. По розовым щекам стекали слезы, а из носа тянулась сопля.
— В-в-вы не понимаете... н-н-нет... я... я... не могу... п-п-пожалуйста... не надо... – было начал очень тихо говорить Сэл, не осознающей всей картины происходящего сейчас. Большой полицейский же направил свой холодный взгляд на юношу и пару раз кивнул, складывая листы и кладя их себе в карман.
— Ох, как же я тебя понимаю. – абсолютно безэмоционально пробубнил себе под нос коп и опустил голову. Его рука потянулась к тяжелой дубинке на поясе, а сам он начала делать уверенные шаги к хлюпику. Альфонс тем временем заметил, что практически все зеки, что за забором, что в шеренге, притихли, ожидая побоища. Охрана с башен также насторожилась и внимательно наблюдала за происходящем внизу, схватившись за свои винтовки обоими руками.